РАЗНЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
1913-1919гг.
Грезы сумерек Ночь и воспоминания Золотая сказка Возвращение Терновый венец
Золотая цепь Кошачий Рай Песни свободы Страна Наири Разные стихотворения
* * *
Над книгами старинными склоненный,
К весны приходу не был я готов,
Не чуял сердцем и немым и сонным,
Как раскрывались чашечки цветов.
Луч солнечный не мог проникнуть в келью,
Не долетал весенних песен звук.
Твой смех журчащий мне вернул веселье, —
Как песня мая, ты явилась вдруг.
Как долго я в той темной келье прожил,
Как я устал от мудрых слов и книг, —
Твоя улыбка мне всего дороже,
Ты — радости живительный родник!
Всех мрачных книг и всех наук мудрее
Твой поцелуй, — так счастлив я с тобой!
Твои объятья мне стократ милее,
Чем Вольф и Бопп и чем Гумбольдт любой!
Перевод В. Шефнера
* * *
Октябрь холодный стонет у порога.
В ночи моей — удары урагана.
Всё тщетно, всё бессильно и убого.
Кружат воспоминанья неустанно.
Скрежещет ветер, листья разметая.
Страну спалил какой-то луч горячий.
И вместо сада — лишь земля нагая,
А вместо песни — безутешность плача.
Отравлены мои воспоминанья.
Добыча темных дум, душа бессонна.
В ночи моей — лишь ветра завыванья.
А тьма твоя, о сердце, так бездонна!
Перевод Н. Габриэлян
ВОСПОМИНАНИЯ О ЛАЗАРЕВСКОМ
ИНСТИТУТЕ
Иных уж нет, а те далече...
Пушкин
1
Когда безотрадные думы гнетут
И грусть поселяется в сердце моем,
Родной вспоминается мне институт,
Как блудному сыну отеческий дом.
Та светлая жизнь раскрывается вновь,
Когда бушевал в наших душах пожар,
Когда пламенела и пенилась кровь,
Огонь иссекал каждый сердца удар.
И каждая дума мечтою была,
И каждый порыв добела был нагрет,
И даль нас из темного мира звала
К тому, чему нет и названия, нет...
2
Вот узкий припомнился мне коридор:
В окно пробивается сонный рассвет,
Веселые игры, и мыслей простор,
И звук то спокойных, то страстных бесед.
Наш старый, родной, полутемный приют
Встает предо мной, как в сверкающем сне,
Волненья, надежды и грезы растут
В душе моей, всё еще близкие мне.
Всё злое, обид и измен острота
Уходит, как мгла предрассветная с гор,
Душа раскрывается, снова чиста, —
Очищена накипь и выметен сор.
3
Кузьма, наш любимый добряк старичок,
Рассказ заводил бесконечный о том,
Как жребий крестьян крепостных был жесток,
О грозной войне, о тяжелом былом.
Нам слушать его приходилось не раз,
И мы, чтоб прервать поскорей старика,
Его вовлекали в игру. Расшалясь,
Бывало, окружим, повалим подчас,
И тут же, не медля, даем мы стречка.
Он резв не по возрасту был своему,
Включаясь в мальчишеское озорство...
Бывало, преследовали мы Кузьму
До самой подвальной каморки его.
4
Как цербер, бессменно стоял у дверей
Михайло, по виду серьезен, суров.
Бывало, он косится, тучи грозней,
И вдруг улыбнется в щетину усов.
Увлекшись затеями нашими сам,
Как гаркнет: «Бегите, вот я вам сейчас!»
И страшно как будто и весело нам,
Бежим врассыпную мы с хохотом в класс.
Как войско в беде, составляем потом
Отряд боевой, партизанский. И вот
Из темных углов совершаем налет
Мир шумом наполнив, в атаку идем.
5
А вот наш почтенный и строгий Денис.
Любил наставлять он на истинный путь.
Со старческой скорбью минувшие дни
Любил в нашем шумном кругу помянуть.
И нас с похвалою когда-нибудь ты
Припомнишь, как тех — разлетевшихся вдруг.
Улыбка смягчала сухие черты...
Спи с миром, наш старый, придирчивый друг!
Вот ветреный и простодушный Максим,
Вот хитрый «Японец», большой дипломат,
Вот замкнутый Влас, у окна, недвижим...
Знакомых, разбуженных образов ряд.
6
Хлеб черный жуя, каланча Иванов
Размеренным шагом свершает обход.
Как призрак, без тени улыбки, без слов,
В нас ужас вселяя, по классам идет.
«Вошь» — низенький, рыжий... Свирепый Базиль...
Приходят, уходят один за другим.
Вновь слышу их, вижу их лица вблизи...
Стал в памяти я к их злодействам терпим.
Как будто теперь благодушней их вид...
Воде нам обратно отдать суждено
Водой принесенное, — плесень умчит,
А золото прочно осядет на дно.
По имени вас всех запомнил я.
Вы по миру рассеялись давно,
Товарищи старинные, друзья,
Здесь братство было нам в удел дано.
«Иных уж нет, а те далече...» Всё ж
Вас вместе всех в душе своей храню.
Вам шлю привет. Пусть будет светлым сплошь
Ваш путь навстречу солнечному дню.
Пусть жизнь, как поле грозное боев,
На подвиг вас священный призовет.
Сердца откройте, чтоб услышать зов,
Пусть ясный свет к вам в души снизойдет.
Перевод Т. Спендиаровой
* * *
Нет, я в горах не одинок —
Со мной трава и синь густая,
И тихо ластится у ног
Тумана дымка золотая.
Меня целует поутру
Луч солнца, золотящий склоны,
Меня в полдневную жару
Прохладой окружают кроны.
Жизнь улыбается, маня
Цветами, звездами, листвою.
Душа распахнута моя,
Как небеса над головою.
Я вниз гляжу, и мне близки
Все расстоянья в мире этом,
И стряхивает груз тоски
Душа, наполненная светом.
Перевод А. Налбандяна
МОЛИТВА
посвящается отцу
Любви проповедник! Сегодня я вновь
Взываю к тебе с бесконечной тоской.
Явись, беспечальный, чтоб снова любовь
Усталой душе даровала покой!
Пусть твой всепрощающий взор озарит
Мир темный страданий и горестных пут, —
Так с ясного неба, где солнце горит,
На землю лучи золотые текут.
Надежды покинули сердце, ушли,
Сомнения душу окутали тьмой, —
К тебе я взываю с остывшей земли:
«Явись! Раздели мое горе со мной!
О ты, беспечальный и кроткий, явись мне скорей,
Утешь мое сердце любовью бессмертной своей!»
Перевод В. Шефнера
АВЕТИКУ ИСААКЯНУ
Рассекая пустыни простор голубой,
Золотые проходят опять караваны.
Караваны твои в стих мой вносят с собой,
О дервиш бесприютный, свой шум
многогранный.
Мне баюкают сердце, больное тоской,
Караваны твои, исцеляют мне раны,
Вновь душе моей радость дают и покой.
Перевод Т. Спендиаровой
* * *
Для всех народов день уже сияет новый,
А над отчизной ночь по-прежнему темна.
Над родиной моей всё тот же мрак суровый...
Живые силы! Вам пора восстать от сна!
Перевод И. Постунальского
* * *
Ночью сядешь у огня,
Горестью томима.
Тихо позовешь меня —
Я приду незримо.
Посветлеет небосвод —
Стану тихой тенью.
Вновь любовь к тебе придет,
Вновь придет смятенье.
Медленно к реке пойдешь.
Там, в низу ущелья,
Ты найдешь меня, найдешь
В ледяной постели.
И прильнешь ко мне ты вновь,
И обнимешь нежно.
Будет сладкою любовь,
Вечной, безмятежной...
Перевод Н. Габриэлян
* * *
О, почему я не угас
В те дни, когда душа пылала,
Шум будней не мешал нимало
И бытия был внятен глас...
Перевод Н. Габриэлян
* * *
Моя душа — бродячая собака:
И ночь вокруг, и осень, и печаль...
И смерть в глазах, и ожиданье знака,
Боязнь удара, бездорожье мрака —
Она плетется, убегает вдаль...
О, где найдет она себе приют?
Где упадет от мук и униженья?
Везде пинают, гонят, топчут, бьют...
Под чьей стеной она в изнеможенье
Должна угаснуть полночью осенней?
Перевод Е. Николаевской
* * *
Открыта дверь — входи, ночной прохожий,
Открыто сердце — пусть придут ко мне
Все, кто устал бродить на бездорожье,
Кто позабыл об отдыхе и сне,
Чей день затянут мглой, чей жребий смутен,
Кем навсегда потерян отчий кров,
Кто неприкаян, жалок, бесприютен —
Горит огонь мой и нелжив мой зов.
Я, как и вы, блуждаю без дороги,
Я сир и безоружен против зла,
Я всем вам брат — у нас одни тревоги,
Одни и те же беды без числа.
Но есть любовь в душе моей раскрытой
И ваша боль в груди моей болит,
Ведь лишь любовь нам может стать защитой
И сердце только сердце исцелит...
Перевод А. Налбандяна
* * *
Я выйду, а ветер ползет вдоль земли,
И темные тени на землю легли.
Во мраке огни золотые зажгли...
И сумрак на сердце, и сумрак — вдали.
Мерцают огни в золотистой пыли.
О сердце мое, ты окутано мглой,
И ветер рыдает всю ночь над тобой.
Огни золотые в пыли золотой
Привет посылают печальный, немой
Тебе, мое сердце, одетое мглой.
Никто в моем горе помочь бы не мог.
И горе глубоко, и сумрак глубок.
О сердце, больное дитя, мотылек,
Полет твой беспомощен и одинок,
А мир, словно пламя, горяч и жесток...
Перевод Н. Габриэлян
* * *
Улицы тихо дремота объяла.
Спят и дворец, и простая лачуга.
Только один всё брожу я устало,
Словно
иду я по кругу...
Слышу, от боли страна моя стонет.
Сердце тебя призывает, о боже!
Кто это в сумраке уличном тонет,
Кто
это плачет, о кто же?
Это ведь сам я бреду среди ночи,
Сам над собою, отверженным, плачу.
И фонарей засыпающих очи
Взгляд
мне свой дарят незрячий.
Женщина, тенью скользнув бледнолицей,
Взглядом меня поманила — и мимо...
Боль моя, как от тебя излечиться,
Если
ты неизлечима?
Перевод Н. Габриэлян
* * *
О муза горькая моя, с тех пор,
Как с песней ты к душе моей прильнула,
Безмолвно глядя в брезжущий простор,
Я прохожу среди людского гула.
Но вот сегодня вновь услышал я
Крик узников, летящий из темницы,
И дрогнула опять душа моя,
Подстреленною заметалась птицей...
Опять, опять они зовут меня.
Нет, я не пленник грустной непогоды...
Ужели песней, полною огня,
Я не отвечу жаждущим свободы?
Перевод В. Звягинцевой
* * *
Только раз, но как сестра, сердечно руку протяни
В
час безверья и тоски, в мой трудный час.
Только раз, но озари мои томящиеся дни,
Раздели
мою печаль в последний раз.
Я измучен, приласкай, великодушна и нежна,
Трудный
путь мечты моей благослови.
Дай мне руку, глянь в глаза — мне чистота твоя нужна.
Иль
хотя бы пожалей, коль нет любви.
Я хочу, чтобы светло ты вспоминала обо мне,
Чтобы
я не изнемог на полпути,
Я хочу, чтобы и ты затрепетала в том огне,
От
которого мне некуда уйти.
Перевод М. Петровых
* * *
Склонилась ива к тихому ручью,
И загорелись звезды в поздний час.
Забудь же муку давнюю свою
И не раздумывай на этот раз.
Ведь льнут звезда к воде, к цветку роса,
И море призывает темноту...
Лобзает птица птицу на лету
И обнимают землю небеса...
И ты, ты растворись в такой ночи,
Не плачь и не ропщи, и будь нежна...
В священный этот час молчи, молчи,
Люби без слов — всецело и сполна...
Она уйдет — таинственная ночь,
И сердце больно защемит в груди.
И ты напрасно крикнешь: «О, приди!..»
Но поздно... И ничем нельзя помочь...
Перевод Е. Николаевской
* * *
Глубокая, как боль земли родной,
Печаль моя безмерна, беспредельна,
Сжигает душу, плачет надо мной
И дарит горечь песни колыбельной.
Я знаю, не придет свободы день.
И сон к себе зову я непрестанно,
Чтоб колдовала сновидений тень
Над бедным сердцем, исцеляя раны.
Шум этой жизни в самом сердце скрыт,
Он песней похоронною звучит
И песней той, что у истоков жизни
Мне пела мать, так сладостно дыша...
Давно моя покорная душа
Стремится в даль, к покинутой отчизне.
Перевод Н. Габриэлян
* * *
О, сколько сердцу моему осталось
Еще стонать от горя и обид!
И в песнь мою вливается усталость,
Печаль во мне и плачет, и дрожит...
Исполненная горечи и боли,
Душа смертельной грусти слышит зов.
О сердце безутешное, доколе
Дрожать на зыбкой грани двух миров?
Перевод Н. Габриэля
Грезы сумерек Ночь и воспоминания Золотая сказка Возвращение Терновый венец
Золотая цепь Кошачий Рай Песни свободы Страна Наири Разные стихотворения
Дополнительная информация: |
Источник: Ваан Терьян, «Армянская классическая поэзия». Перевод с армянского. Издательство «Советакан грох». Ереван, 1986г. Предоставлено: Айк Аветисян |
См. также: |
Леонид Большаков.
74 дня перед бессмертием или |