МОЯ МИССИЯ В АРМЕНИИ. 1992-1994.
Воспоминания первого посла России
ДВОЙНОЕ ГРАЖДАНСТВО И РУССКАЯ ОБЩИНА
Была и еще одна тема, имевшая определенное значение для наших двусторонних
отношений и потому поднимавшаяся во время моих визитов к президенту, премьер-министру
и в МИД Армении. Это тема двойного гражданства. С применением новых российских
законов оно начало возникать де факто, но об этом не ведали ни сами граждане,
ни высокое начальство. Впрочем, невысокое — тем более.
Закон о гражданстве Российской Федерации был принят 28 ноября 1991 года еще
в РСФСР. В июне 1993 года в него были внесены небольшие изменения. Наряду
с ним действовало Положение о порядке рассмотрения вопросов гражданства, утвержденное
указом президента 10 апреля 1993 года во исполнение закона 1991 года, который
теперь уже был переименован в закон Российской Федерации.
Закон и Положение служили основой для посольства и его консульского отдела
при рассмотрении просьб о предоставлении российского гражданства. По ходу
дела Консульский департамент МИД РФ добавлял свои комментарии. Иногда это
делала Комиссия по вопросам гражданства при президенте, во главе которой стоял
химик по образованию Абдуллах Микитаев, возомнивший себя великим юристом и
вносивший в практику не столько ясность, сколько путаницу. На встрече с ним
послов в странах СНГ, состоявшейся в январе 1994 года в Москве, многие его
высказывания подверглись критике с нашей стороны, что вызвало большое неудовольствие
и даже обиду, вылившуюся в хамские замечания. Представитель Консульского департамента
МИДа даже вынужден был вмешаться и стать на защиту послов, дав понять кремлевскому
чинуше, что послам приходится разбираться в хитросплетениях нового законодательства
не в тиши московских кабинетов, а с живыми ходатаями и жалобщиками, вот они
и требуют от нас, московских чиновников, предельной ясности.
А ясность действительно достигалась опытным путем. И здесь мне в какой-то
мере помогало юридическое образование: я все-таки проучился три года на юрфаке
МГИМО, пока все факультеты не слили в один, а потом защитил диссертацию, которая
принесла мне ученую степень кандидата юридических наук. Но самое интересное
было то, что на втором курсе института я, работая над темой «Советское законодательство
о гражданстве», перечитал немало соответствующей литературы, и не только мог
отличить юс соли от юс сангвини (право почвы от права крови), но и знал о
казусах автоматического приобретения людьми второго и даже нескольких гражданств.
Поэтому, когда я слышал рассуждения о том, что надо-де «ввести» институт двойного
гражданства в отношения между странами СНГ, или требования некоторых граждан
Армении «предоставить» им двойное гражданство, я в беседах с официальными
лицами и через средства массовой информации, а также при обращениях ко мне
лично отдельных граждан разъяснял, как все обстоит на самом деле.
Мне пришлось напоминать, что Декларация о независимости Армении от 23 августа
1990 года в своем пункте 4 установила гражданство Республики Армения «для
всех граждан», проживающих на ее территории. Именно для всех без исключения
и без каких-либо привилегий и дискриминации. Конституционный закон «Об основах
независимой государственности» от 25 сентября 1991 года подтвердил этот принцип.
Статьей 10-й этого закона, ссылаясь на Всеобщую декларацию прав человека и
нормы международного права, Республика Армения возложила на себя обязанность
обеспечивать «свободное и равноправное развитие своих граждан — независимо
от национальности, расовой принадлежности и вероисповедания», поставила своих
граждан под свою защиту и покровительство за пределами национальной территории,
а порядок вступления в гражданство и лишения гражданства оставила на усмотрение
законодателя. Вот и все, что мы имели как юридическую основу, чтобы рассматривать
в качестве граждан Армении всех приходивших к нам армян и русских, имевших
на руках советский паспорт с местной пропиской.
Закон о гражданстве Республики Армения мучительно томился в комиссиях Верховного
Совета, его обсуждали и откладывали, не зная, что делать с огромной диаспорой.
То ли признать право автоматической регистрации как гражданина республики
за любым армянином, где бы он ни жил. И тогда, что делать с избирательным
законодательством? Ведь выберут-то скорее всего не тех, кто уже у руля. То
ли поставить диаспору в равное положение со всеми остальными иностранцами:
хотите быть армянскими гражданами, натурализуйтесь в обычном порядке.
Закона не было, и, следовательно, не было порядка утраты гражданства Армении
теми, кто получил его автоматически. Поэтому сколько бы ни отказывался от
своего изначального гражданства тот, кто хотел получить российское гражданство,
это ничего не меняло. Получив штамп о предоставлении ему этого гражданства,
он для армянского государства оставался его гражданином и должен был выполнять
все свои обязанности, включая воинскую повинность. А по российскому закону
наше гражданство могли получить в порядке простейшей регистрации очень многие
не только русские, но и армяне Армении, имевшие либо супруга-гражданина России,
либо такого же родственника по прямой восходящей линии (отца, мать, деда,
бабку, прадеда и т.д.). Другой пункт, облегчавший приобретение российского
гражданства, касался «граждан бывшего СССР, проживающих на территориях государств,
входивших в состав бывшего СССР». Положение 1993 года разъяснило, что этот
пункт не распространяется на лиц, уже оформивших гражданство этих государств.
Одного пункта о родственниках было более, чем достаточно, чтобы у дверей консотдела
выстроилась очередь желающих приобрести российское гражданство. Но в Армении
и с пунктом о запрете давать его ее гражданам все было далеко не так просто.
Дело в том, что в паспортах жителей этой республики не было никаких отметок,
свидетельствующих, что они — граждане Армении, поскольку не было ни правовых
норм, ни механизмов, регулирующих приобретение гражданства. Потому и госучреждения
никаких справок, удостоверяющих наличие или отсутствие армянского фажданства
у данного лица, не давали. Получалось, что с точки зрения чистой юриспруденции
граждане Армении документально оставались «бывшими гражданами СССР» и никем
больше, а потому вполне могли рассчитывать на гражданство России. Нам же инструкция
Консульского департамента от 14 февраля 1994 года прямо указала, что при оформлении
гражданства РФ «не требуется представления заявителем документа, подтверждающего
отсутствие или прекращение иного гражданства».
Вот такие были правила. Теоретически они давали возможность сделать гражданами
России буквально всех граждан Армении, что, конечно же, было юридическим и
тем более политическим нонсенсом. Кстати, одна дамочка из ведомства Татьяны
Регент так и заявила мне: «А что, кого захотим, того и примем в граждане России».
Никаких контраргументов она даже слушать не захотела. Жаль, запамятовал ее
фамилию. Такие опасность и для миграционной службы представляют, да и для
государственной политики в широком смысле тоже. К счастью, практически это
сделать было абсолютно невозможно, хотя бы потому, что желавших получить российское
гражданство даже среди русских было не так уж и много. К тому же сотрудники
нашего консульского отдела относились ко всем посетителям очень внимательно
и серьезно, тратили на каждого порядочно времени, разъясняя вероятные последствия
приобретения иностранного гражданства и превращения человека в иностранца
у себя дома. Поэтому за год — с марта 1993-го по март 1994 года — российское
гражданство в Ереване получило всего лишь 2127 человек (не считая детей до
18 лет), из них русские составили одну четвертую часть. И когда президент
Левон Тер-Петросян в марте 1994 года поинтересовался, как обстоит дело с приемом
в российские граждане, я успокоил его, назвав эти цифры.
Но тот факт, что оформление шло медленно, привел к образованию многомесячной
очереди и параллельно ей еще одной очереди из тех, кто добивался срочного
приема. Удавалось это далеко не многим. Появились обиженные. Начали распространяться
слухи. Советник президента по национальной безопасности доложил главе государства,
что в очередь за российским гражданством уже в середине 1993 года записалось
600 тысяч человек. Это, собственно, и вызвало вопросы президента к послу.
Хотя сам он своему советнику не очень поверил: слишком фантастической была
названная цифра. Но у меня он все же попросил дать официальную справку, и
я такую справку ему дал, тем более, что скрывать нам было нечего.
Шестисот тысяч у наших ворот, конечно же, не стояло, хотя в Россию уезжало
в те годы много армян. Ехали от низких зарплат, холода, нехватки хлеба, отсутствия
электричества, закрытых школ и больниц, а главное — от безработицы. Но уезжали,
как правило, на время, не думая о перемене гражданства. Да и из получивших
его далеко не все уезжали. Кое-кто рассчитывал с помощью российского гражданства
избежать «регистрационных» и прочих поборов в Москве и других городах России.
Кое-кому оно помогало получать турецкую визу для занятия челночной торговлей.
Ну а некоторым гражданам это казалось легким способом уклониться от воинской
обязанности.
Пришлось разъяснять через прессу, что приобретение российского гражданства
никаких льгот не дает и, поскольку для армянского государства эти «счастливчики»
остаются его гражданами, они должны служить в армянской армии, хотя в принципе
логично было бы, если бы получившие российское гражданство молодые люди служили
в российских войсках, дислоцированных в Армении. Эту идею мы излагали и нашим
армянским собеседникам из властных структур, сопровождая дружеской рекомендацией
не использовать российских граждан, мобилизованных в армянскую армию, в силу
того, что они остаются гражданами Армении, в подразделениях, которые могут
оказаться в боевых условиях на границе с Азербайджаном. Мы просили также не
направлять в погранвойска и русских парней из молоканских сел, еще не удосужившихся
обзавестись штампом в паспорте о получении российского гражданства. Нам, как
правило, шли навстречу. Но отсутствие договорной основы для решения такого
рода вопросов очень мешало. И я прямо говорил об этом и своим мидовским собеседникам,
и высшему руководству Армении.
8 марта 1994 года меня пригласил первый заммининдел Арман Киракосян и вручил
мне письмо с просьбой предоставлять российское гражданство только тем гражданам
Армении призывного возраста, котроые уже прошли службу в рядах вооруженных
сил Республики Армения. Я посоветовался с Москвой и 25 марта ответил:
«Ходатайствовать о предоставлении гражданства России могут как лица без гражданства,
живущие здесь, так и граждане Армении. Наш закон не требует отказа от прежнего
гражданства. Не предусматривает увязок с прохождением воинской службы.
Если российское гражданство приобретает лицо без гражданства, оно становится
только российским гражданином и не может подлежать призыву на службу в армию
Армении.
Если российское гражданство приобретает гражданин Армении, не отказавшийся
от своего первоначального гражданства, то в этой ситуации вопрос о призыве
на воинскую службу в армянскую армию решается в соответствии с законодательством
Армении».
К этому Консульский департамент МИД РФ забыл добавить, что и отказ от своего
первоначального гражданства отнюдь не вел к его утрате амянским гражданином,
приобретавшим российское гражданство, поскольку тогда в Армении не было необходимого
для этого законного механизма.
Вместе с тем, мы предупреждали, что закон о гражданстве Армении, который когда-нибудь
да будет принят, может лишить армянского гражданства лиц, успевших обзавестись
гражданством России, а это вряд ли могло устроить тех, кто не собирался покидать
Армению и хотел иметь гражданство России всего лишь на всякий случай. Наши
предостережения имели под собой серьезное основание. Один очень высокопоставленный
государственный деятель Армении в беседе со мной не скрывал возможность принятия
даже не обязательно закона, а президентского указа, по которому новоиспеченные
граждане России или какого-либо другого государства могут лишиться гражданства
Армении. Кое-кого наши разъяснения останавливали, в том числе русских, связавших
свою дальнейшую судьбу с Арменией. Видимо, и по этой причине в очереди у дверей
нашего консульства становилось на порядок меньше людей, чем отправлялось во
временную «эмиграцию» в Москву, Краснодар или Ростов.
Ввиду того, что разъяснения юридической ситуации с двойным гражданством доходили
далеко не до всех, я предлагал Москве и Еревану вступить как можно скорее
в переговоры и отрегулировать проблемы, объективно возникающие вместе с двойным
гражданством де факто. Ради продвижения этой идеи я даже поучаствовал в совещании
консулов, которое во второй половине апреля провели в Москве комиссия Микитаева
и Консульский департамент МИДа, и внес ряд предложений к концепции двойного
гражданства, но переговоров между Россией и Арменией мне инициировать так
и не удалось, хотя Москва была в принципе за двусторонние договоры о двойном
гражданстве и даже заключила такой договор с Туркменией.
В этот период весны-лета 1994 года посольство поддержало намерение Армении
открыть свои консульства в тех местах России, где сложились крупные армянские
общины: только на Кубани, в Ставрополье и Ростовской области поселилось несколько
сотен тысяч армян — с екатерининских времен и до наших дней. Из-за сопротивления
провинциальных чиновников и отсутствия политической воли Москвы тогда консульства
Армении в России открыты так и не были. Летом 1994 года Армения открыла, наконец,
свое посольство в России, но оно не в состоянии было взять на себя работу
по консульскому обслуживанию граждан Армении за пределами Москвы. Поэтому,
оставаясь открытым, вопрос о консульствах оставался для Армении весьма острым.
Нам было в этом отношении проще, ибо мы имели дело с людьми на довольно ограниченной
территории, несравнимой с российскими просторами и расстояниями, и самих людей,
требовавших нашей опеки, здесь было в десятки раз меньше, чем армян в России.
В 1959 году русских в Армении было 56 тысяч, в 1979 году — чуть более 70 тысяч,
это — максимум, через десять лет — уже 52 тысячи, к 1993 году, по приблизительным
подсчетам, их осталось около 25 тысяч. Основные причины отъезда — просто миграция
рабочей силы, потом землетрясение, за ним блокада, безработица, низкий уровень
доходов, антирусские настроения в период операции «Кольцо», вытеснение русского
языка из школы и официальной переписки.
К счастью, волна притеснений русскоязычной школы и прессы пошла на убыль с
открытием нашего посольства. Этого добилась прежде всего армянская интеллигенция.
Ей помогали и российские дипломаты, которые открыто поддерживали все культурные
манифестации русофильского характера. Я не останавливался и перед тем, чтобы
критиковать эксцессы против русского языка не только в беседах на всех уровнях,
но и публично. И, конечно, настойчиво продвигал предложение русской и армянской
общественности создать русский университет и русскую гимназию в Ереване. И
выступал адвокатом Русского драматического театра перед начальством. И «проел
мозги» мэру Еревана Ваагну Хачатряну, чтобы он предоставил в распоряжение
общества «Россия», объединившего подавляющее большинство русских граждан Армении,
достойное помещение. И вообще поддерживал именно это общество.
Родившись летом 1993 года, оно вышло за пределы Еревана, открыло свои отделения
во всех значительных населенных пунктах Армении, протянуло руку братства молоканским
общинам. С молоканами и посольство непосредственный контакт установило, чтобы
знать их нужды и оказывать посильное содействие. К весне 1994 года «Россия»
насчитывала в своих рядах около 12 тысяч человек, то есть почти все взрослое
население русской общин в Армении. Ориентировалось это общество на сотрудничество
с армянскими властями и посольством России, которое стремилось к тому, чтобы
соотечественники в Армении не чувствовали себя чужеродным элементом, этакими
«колонами», готовыми к мятежу и бегству, а адаптировались к новым условиям
жизни — не в «братской» союзной республике, а в иностранном государстве, дружественном,
даже союзном, но уже иностранном. В обществе «Россия» это хорошо понимали,
что, несомненно, способствовало его добрым отношениям с властями.
В русской общине находил своих активистов и Международный центр русской культуры
«Гармония», объединивший в основном русскоязычных армян и тесно взаимодействовавший
с «Россией».
Надо сказать, что обе эти организации были созданы людьми, ушедшими из так
называемого «Общества друзей Армении — ОДА», появившегося в Ереване в 1990
году. Как мне рассказывали, они ушли потому, что первая председательница этой
«Оды», профдеятельница заводского масштаба, погубившая в склоках не одного
директора Ереванского автозавода, нагревшая руки на сборе средств для Карабаха
и ударившаяся в коммерцию, не смогла вынести своего смешения с поста лидера
«Оды», занялась интригами и фактически развалила организацию.
Сначала ушел Володя Михайлов. Летом 1992 года, когда я познакомился с ним,
он как раз только что сменил ту даму в руководстве «Одой» и вызвал ее ненависть.
Уйдя, он и создал элитарный клуб «Гармония». Следующей была группа членов
«Оды» из окружения бухгалтера завода «Армэлектроприбор» Галины Васильевны
Черноусовой. Им тоже надоели интриги, они хотели серьезной работы на благо
соотечественников и учредили «Россию», которая стала массовой организацией
русской общины. Это вызвало еще большую злобу той дамы, чье имя мне просто
не хочется произносить, дабы не делать ей даже скандальной рекламы. Так вот
сия дама попыталась родить некое «землячество» под своим началом, связалась
с рогозинским Конгрессом русских общин, представившись там чем-то вроде уполномоченной
от всей русской общины Армении. Более того, ей удалось под этим соусом псевдоуполномоченности
проникнуть в очень многие властные структуры в Москве, вплоть до президентской
комиссии по гражданству, министерства национальностей, МЧС и даже Минобороны.
Благодаря своим связям она не имела отказа в военном аэропорту «Чкаловский»,
где дело доходило до того, что из транспортного самолета, направлявшегося
в Ереван, могли выгрузить автомашину посольства, чтобы освободить место для
коробок со спиртным и другого подобного «гуманитарного» груза, который шел
в адрес упомянутой дамы. Это наблюдал собственными глазами один из ответственных
сотрудников нашего посольства. Легко представить себе ее бешенство, когда
посольство лишило ее контроля над государственной гуманитарной помощью и предложило
принцип ее пропорционального распределения, от чего выиграла настоящая русская
община в лице «России», ибо армия сторонников дамы, связанной с КРО, съежилась,
как шагреневая кожа.
Вот тут-то, уж не знаю, по наущению ли московских «крокодилов» или по собственному
наитию, она предприняла новую авантюру, своего рода финт ушами, «учредив»
в январе 1994 года нечто под названием «Российская община Республики Армения»
— ни больше, ни меньше. И, разумеется, без участия «России» и «Гармонии»,
но зато записала в соучредители чисто армянские организации — один из ветеранских
союзов и «Женсовет». Председатель последнего моя хорошая приятельница Нора
Липаритовна Акопян, которой тогда в Ереване вообще не было и, как говорится,
«без нее ее женили», возвратившись домой, дезавуировала приписанную ей «подпись»
под совершенно бредовой бумагой.
Что же касается ветеранской организации, то, как выяснилось позже, и она полномочий
своему председателю генералу в отставке Ашоту Казаряну тоже не давала. Третьим
армянским соучредителем оказался некто, именовавший себя ни много, ни мало,
как «президентом ассоциации политологов», существования каковой в ученом мире
республики обнаружить не удалось, зато к ветеранам этот тип (ему я тоже делать
рекламу не хочу, потому и не называю его имени), снюхавшийся с КРО, очень
плотно прилип на какое-то время, пока его не раскусили. Он, похоже, и был
одним из идеологов абсурдной затеи с созданием так называемой «российской
общины».
3 февраля я отвечал на вопросы журналистов радиостанции «Айк» в прямом эфире
и среди прочего подверг критике эту интригу. Что это за «община», которую
надо создавать? Этнические общины складываются сами собой, их не учреждают.
А тут еще речь идет об организации с громким и бессмысленным названием, причем
создаваемой без участия основной массы русского населения, от имени которого
она пытается выступать, да еще с демагогическим обещанием подарить своим членам
и только им «двойное гражданство».
Это напоминало другие пакости дамы из «Оды», которая могла, например, возбудить
составление списков на отъезд в Россию, обещая всяческую помощь ... за счет
посольства и ставя нас в ложное положение — ведь средствами-то для такой помощи
мы не располагали.
Я обратился к русским людям в Армении со словами: «Не верьте данайцам, дары
приносящим и какие-то льготы сулящим. Посольство сомнительные затеи, пахнущие
вмешательством во внутренние дела Армении, не поддерживает».
И «Россия», и «Гармония» через прессу отвергли притязания деятельницы из «Оды»
на представительство русской общины. Координационный совет «России», подчеркнув
юридическую неграмотность и неэтичность утверждений основателей «российской
общины», заявил, что это новообразование неправомочно представлять интересы
русских, тем более на международных конгрессах.
Следующим актом господ из «Оды» была попытка присвоить гуманитарную помощь,
инициированную «Россией». Было много хамства, хулиганства и... звонков из
Москвы, даже из МИДа, которому пришлось разъяснять, что почем. Но об этом
я, кажется, уже писал.
Упоминал я и о том, как связанные с «Одой» и КРО «деятели» с помощью кучки
маргинальных борзописсцев, ностальгирующих по совковым порядкам, обрушились
на меня за добрые отношения с армянским руководством, припомнив мне и проельцинскую
позицию в октябре 1993 года. Русская община в лице ее законного представителя,
каким по праву является общество «Россия», Междунардный центр русской культуры
«Гармония», Общество дружбы «Армения — Россия», ветераны, творческие союзы,
многие журналисты, политические деятели выступили на моей стороне, дав должный
отпор агентам влияния КРО. Их пакостные выпады против посла России не поддержала
ни одна политическая партия Армении, включая самые левые и насквозь оппозиционные.
Этот инцидент нисколько не повлиял на атмосферу последних месяцев моего пребывания
в Армении, отсчет которых начался с февраля 1994 года, когда исполнилось два
года со дня президентского указа о моем назначении послом в Армению. Для тех,
кто первыми отправились на дипломатическую работу в страны «нового зарубежья»,
именно такой срок и установили как обязательный специальным приказом министра
иностранных дел.
Кстати, об этом я сам напомнил на совещании послов.
Содержание | 1
| 2 | 3 | 4
| 5 | 6 | 7
| 8 | 9 | 10
| 11 | 12 | 13
| 14 | 15 | 16
| 17 | 18 | 19
| 20 | 21
22 | 23 | 24
| 25 | 26 | 27
| 28 | 29 | 30
| 31 | 32 | 33
| 34 | 35 |
36 | 37 | 38 | 39
| 40 41 | 42 | 43 | 44 |
45 | 46 | 47
| 48 | 49 | 50
| 51
| Дополнительная информация: |
| Источник: Владимир Ступишин "Моя миссия в Армении. 1992-1994. Воспоминания первого посла России". Издательство Academia, Москва, 2001г. Предоставлено: Владимир СтупишинОтсканировано: Айк Вртанесян Распознавание: Анна Вртанесян Корректирование: Анна Вртанесян Публикуется с разрешения автора. © Владимир Ступишин. |
| См. также: |
|